В Тбилиси во время очередных возлияний, кто-то бросил фразу: «Быть пьяненьким, это как будто тебя очень очень любят, но ты не знаешь кто»
Во всех мусульманских странах у меня некое обратное чувство. Как будто страстно и бездонно люблю я. А кого – не знаю.
Кажется, это и есть главный нарратив всей арабской поэзии – то чувство переполненности, когда выходишь из душного, тускло освещенного помещения в ночь, вдыхаешь холодный воздух, поворачиваешь голову к небесам и замираешь в восхищении, забывая дышать.
Когда воздух все-таки выходит из легких, вот этот шумный выдох-и есть мусульманское искусство.
Азия не знает границ. Ни временных, ни географических, ни личных.
Пожилой иранец, густо пахнущий табаком, подходит ко мне так близко, что я могу рассмотреть поры на его морщинистом лице. Я отодвигаюсь. Он подходит ближе. Я снова увеличиваю дистанцию. Он сокращает. Мы танцуем этот евразийский танец под названием «Наши зоны комфорта сильно не совпадают» в лобби его отеля, и я, как обычно, проигрываю в этой игре.
Когда между нашими лицами остается не более 10 сантиметров, он переходит на шепот: «Я назвал старшего сына Хазифом, в честь персидского поэта, который когда-то сказал:
Пей вино, и жги книги,
Разрушь до основания Мекку
Я прощу тебе все.
Но прошу – не обижай людей»
А что может обидеть больше, чем предположение, что ты знаешь о чужой жизни больше, чем тот, кто в ней живет?
Она говорит мне: «Ты постоянно ищешь новых людей, потому что боишься встретиться с кем-то по-настоящему важным»
Он убеждает меня: «Ты убегаешь от проблем и, меняя страну за страной, пытаешься сбежать от себя»
Они уверены: «Пытаясь получить чуть больше положенного, ты теряешь самое необходимое»
Я в Индии. Сижу на полу, читаю персидских поэтов, слушаю недовольный рокот Аравийского моря и чью-то ругань на хинди. Вспоминаю индийского мальчишку с внешностью жигало и глазами уголовника, который вчера перебрал алкоголя, сел рядом и рассказал, что иногда чувствует себя так одиноко, что набирает случайные номера на мобиле и, когда попадает на кого-то, просит на хинди и английском «Простите, сэр, не могли бы вы со мной поговорить, всего минут 10, о чем угодно. Мне это очень нужно»
Понимаю, что ничего не понимаю. И любые мои предположения о том,как живет и чем дышит кто-то другой – всегда ошибочны.
Я спрашиваю себя: а чем же живу я, и тоже могу только предполагать
Мне кажется, что я постоянно ищу новых людей, потому что боюсь НЕ встретить кого-то важного.
Мне кажется, что я бегу не от чего-то, а за чем-то. Что это не побег, а погоня.
Мне кажется, что не пытаясь получить больше, теряешь все.
Мне кажется, мне еще очень долго бежать
